Ташкент, Узбекистан (UzDaily.uz) – Нарастающий спрос на критические минералы за последние несколько лет обусловлен постоянно развивающейся энергетической отраслью – в настоящее время экологически чистые энергетические технологии (Greentech) становятся самым быстрорастущим сегментом мирового спроса. 

Таким образом, зависимость от критически важного сырья вскоре может заменить существующую зависимость от нефти. Однако сегодняшняя общая цепочка поставок минералов делает систему достаточно уязвимой – мировой рынок может столкнуться с перебоями в торговых потоках и тем самым повлиять не только на глобальную экономику, но и на импортеров, и конечных пользователей полезных ископаемых.

Важнейший минерально-сырьевой сектор работает в меняющейся среде и на его развитие могут влиять многие факторы, способные мгновенно вызвать снижение экспортных поступлений от полезных ископаемых. 

Во-первых, решающее значение для горнодобывающего сектора имеет грамотное управление социальными аспектами деятельности компаний, которое включает в себя не только улучшение условий труда для поддержания здоровья, безопасности и благополучия сотрудников, но также укрепление доверия с проживающими близ шахт поселениями. Так, согласно недавнему исследованию EY, 54% общего объема полезных ископаемых в мире, таких как литий, никель, медь и цинк, предназначенных для энергетического перехода, расположены на землях коренных народов или вблизи них. Для возможности продолжать добычу, горнодобывающим компаниям крайне важно тесно сотрудничать с местными сообществами и работать вместе для достижения взаимовыгодных результатов.

Во-вторых, изменение климата потенциально может представлять серьезную угрозу мировой стабильности, поскольку на металлургический и горнодобывающий сектор приходится около 10% глобальных выбросов парниковых газов. Более того, добыча критически важного сырья может усугубить водный дефицит и, как следствие, нарушить продовольственную безопасность – наибольшим образом риску подвержена добыча лития, платины, молибдена и графита. Стоит также учитывать воздействие добычи металлов на биоразнообразие и нарушение экосистемы, последствия от которой являются четвертым по величине фактором обезлесения на планете.

В-третьих, в мире наблюдается усиление государственного контроля над добычей полезных ископаемых. К примеру, в Австралии, Канаде, Чили, Монголии, Намибии, Перу, Южной Африке и Замбии усиливают налоговые режимы, пересматривают условия роялти, создают государственные горнодобывающие компании, проводят полную или частичную национализацию важнейших сырьевых отраслей и вводят ограничения на привлечение иностранных инвестиций, что уже оказывает значительное влияние на глобальный рынок.

В-четвертых, правительства некоторых стран вводят ограничения на экспорт сырья с целью стимулирования его переработки внутри страны, экономический эффект от которых может быть куда более серьезным. По данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), за последнее десятилетие подобные действия выросли в пять раз. Такие страны, как Китай, Индия, Аргентина, Россия, Вьетнам и Казахстан вошли в шестерку стран-лидеров по количеству экспортных ограничений на рудное сырье. Индонезия, Намибия и Зимбабве известны своим запретом на экспорт необработанной минеральной руды. Примерно десятая часть всего мирового экспорта лития, кобальта и редкоземельных элементов, необходимых для производства электромобилей и возобновляемых источников энергии, как минимум один раз подвергалась ограничениям. 

Еще одним риском для существующей цепочки поставок критических минералов является создание структур, похожих на картели, которые потенциально смогут обладать значительно большей властью, чем у Организации стран-экспортеров нефти (ОПЕК), в составе которой 15 стран-членов. Причем, если доля ОПЕК составляет 38% мировой добычи нефти, то доля трех ведущих стран по добыче полезных ископаемых намного выше (44% меди, 66% никеля, 80% кобальта, 85% графита и 92% лития).

К слову, Индонезия, являясь крупнейшим в мире производителем никеля, уже объявила об идее создания организации по типу ОПЕК для определенных «аккумуляторных» металлов, включая никель, кобальт и марганец. Аргентина, Боливия и Чили, на долю которых приходится около 65% мировых запасов лития, образуя так называемый литиевый треугольник, уже обсуждают общую концепцию альянса. Более того, Боливия призывает своих соседей выработать общую для стран Латинской Америки политику в отношении добычи лития.

Принимая во внимание все вышеперечисленные риски, и тот факт, что страны Центральной Азии являются диверсифицированным макрорегионом, входящим в число 20 крупнейших мировых производителей некоторых видов критических материалов (39% мировых запасов марганцевой руды, 30% хрома, 20% свинца, 13% цинка, 9% титана, а также значительные запасы других критически важных материалов), важно начать работу по созданию более самодостаточных региональных цепочек поставок (как горнодобывающих, так и перерабатывающих предприятий), чтобы избежать зависимости от критических минералов в недалеком будущем, когда электромобили и ВИЭ станут обыденностью. Так, к примеру, многие китайские компании уже обеспечивают контроль, заключая новые сделки по добыче полезных ископаемых по всему миру, чтобы обеспечить поставки минерального сырья. 

Виктор Коваленко, партнер EY, руководитель практики услуг в области устойчивого развития в странах Центральной Азии, Кавказа и Украине.