Ташкент, Узбекистан (UzDaily.uz) -- S&P Global Ratings сообщило, что показатели узбекистанских государственных банков и дочерних структур иностранных банков, оперирующих в Узбекистане, в 2020 г. в целом были лучше, чем ожидалось, несмотря на негативные последствия пандемии COVID-19. Вместе с тем оценка кредитоспособности суверенного правительства ограничивает рейтинги и прогнозы по рейтингам этих банков. 

Результаты частных банков за 2020 г. были неоднородными: хотя некоторые из них продемонстрировали более высокие показатели, чем сопоставимые финансовые организации, ряд банков небольшой величины испытывали трудности в 2020 г.  

Недавно мы предприняли несколько позитивных рейтинговых действий в отношении ряда частных узбекистанских банков (см. статью «Различные рейтинговые действия предприняты в отношении узбекистанских банков в связи с устойчивостью их показателей, несмотря на влияние пандемии COVID-19», опубликованную 6 апреля 2021 г. на портале RatingsDirect), однако рейтинги государственных банков — Национального банка внешнеэкономической деятельности Республики Узбекистан (НБУ; ВВ-/Негативный/В), АКБ «Узпромстройбанк» (ВВ-/Негативный/В), АКИБ «Ипотека-банк» (ВВ-/Негативный/В), Акционерного коммерческого Народного банка Республики Узбекистан (Народный банк; ВВ-/Негативный/В) — остались без изменений. Аналогичным образом, мы оставили без изменений наши оценки кредитоспособности АО «КДБ Банк Узбекистан» (ВВ-/Негативный/В), ЧАКБ «Ravnaq-bank» (В-/Негативный/В), ЧАКБ «Туркистон» (CCC+/Негативный/С), АКБ «Туронбанк» (B/Стабильный/В) и АКБ «Hamkorbank» (В+/Негативный/В).

«Негативные» прогнозы по рейтингам большинства узбекистанских государственных банков и дочерних структур иностранных банков, действующих в Узбекистане, по-прежнему отражают аналогичный прогноз по суверенным рейтингам Республики Узбекистан (см. статью «Рейтинги Республики Узбекистан подтверждены на уровне “BB-/B”; прогноз остается “Негативным”», опубликованную 4 декабря 2020 г.). Это обусловлено тем, что возможное ухудшение кредитоспособности суверенного правительства может оказать негативное влияние на кредитные профили банков.

Рейтинговые факторы и прогнозы по рейтингам других частных банков остаются неизменными.

По нашему мнению, последствия пандемии COVID-19 для экономики Узбекистана остаются контролируемыми. Меры поддержки, утвержденные правительством Узбекистана, в целом помогли снизить нагрузку на экономику и домохозяйства. Реальный ВВП Узбекистана по-прежнему демонстрировал положительные темпы роста в 2020 г. — на уровне 1,6%, и мы полагаем, что экономика страны продолжит расти на 5% в год 2021-2022 гг. 

Показатели банковского сектора продемонстрировали устойчивость к негативным последствиям COVID-19. Расходы на формирование резервов и объем проблемных кредитов увеличились относительно уровня 2019 г., однако не привели к убыткам в банковском секторе. В то время как средний коэффициент рентабельности капитала (return on equity — ROE) снизился с 12,5% в 2019 г. до 10,0% в 2020 г., коэффициент рентабельности активов (return on assets — ROA) улучшился с 1,92% в 2019 г. до 2,20% в 2020 г.

Воздействие на качество активов было неравномерным и в целом менее выраженным для государственных банков, чем для частных. Это было обусловлено тем, что кредитные портфели государственных банков — в сравнении с кредитными портфелями частных банков — включали больший объем кредитов, выданных государственным предприятиям, и субсидируемых ипотечных кредитов, и меньший объем кредитов, выданных предприятиям малого и среднего бизнеса (МСБ). Государственные предприятия, пострадавшие от последствий пандемии, например в транспортной отрасли, получили поддержку со стороны государства. Субсидируемые ипотечные кредиты обусловили меньшие кредитные потери, чем кредиты, выданные предпринимателям, и необеспеченные розничные кредиты.

S&P Global Ratings учитывает сохраняющуюся, хотя и снижающуюся, неопределенность в отношении дальнейшего развития ситуации с пандемией коронавируса и ее последствий для мировой экономики. Объемы производства вакцин растут, и их внедрение происходит все более высокими темпами по всему миру. Широкодоступная иммунизация, которая будет способствовать нормализации социальной и экономической активности, по всей видимости, для большинства развитых стран станет достижима к концу третьего квартала. Однако в некоторых развивающихся странах масштабная вакцинация населения будет возможна только к концу года или позднее.